Три очередных фильма конкурса «Перспективы» объединяет то, что сняты они режиссерами, с которыми до начала 90−х мы жили в одной стране: армянские «Сплетенные параллели», грузинская «Зона конфликта» и немецкая «Дама с собачкой», сделанная русским режиссером-эмигрантом.

Четвертый фильм — «Измена» — поставлен боливийским режиссером, который в Россию приехал впервые. Это драма про чилийского гомосексуалиста, измену и убийство, в которой есть мотивы отрыва от почвы и поиска себя, что неожиданно роднит ее с вышеперечисленными картинами.

«Сплетенные параллели», режиссер Ованес Галстян, Армения—Норвегия

Очень милое кино, с необычным сюжетом, в котором причудливо соединились истории двух стран и разных времен. Добрая, уставшая от одиночества норвежская женщина Ханна, которая долго и безнадежно ждет мужа, участника Сопротивления, с войны, укрывает советского солдата, сбежавшего из плена. Спустя сорок лет дневник, в который она тщательно записывала события тех дней, попадает в руки ее дочери, одинокой учительницы из Еревана. Та читает дневник и одновременно ее собственная жизнь радикально меняется. Она влюбляется в старшеклассника. И хотя внешне все довольно невинно, фильм получился на редкость чувственным.

По словам режиссера, военная линия была навеяна реальной историей, которую ему рассказал один старый армянин: он попал в плен, и его выкупил из концлагеря норвежский фермер — это был распространенный обман, спасший жизни многим пленным.

Современное армянское кино до нас доходит редко, и в этом смысле «Сплетенные параллели» крайне познавательны. Оказалось, наши бывшие соотечественники, уходящие от нас все дальше, органично вписываются в западноевропейскую культуру. И армянский дудук звучит на фоне норвежских пейзажей очень уместно.

«Зона конфликта», режиссер Вано Бурдули, Грузия

(нет фото)

Один из самых сильных, внятных и искренних фильмов, показанных на фестивале. Действие происходит в начале 90−х, в самый разгар военного конфликта на Кавказе. Режиссер Вано Бурдули, родившийся в 1974 году, как раз принадлежит к тому поколению грузин, которое росло в сказочной пасторали, а попало в ад бесконечной, бессмысленной войны. Снайперская винтовка, которая в финале наведена на главного героя, целится во все наше поколение, говорит режиссер.

«No war! Make love!» — главный посыл картины, самобытно выраженный в эпизоде, в котором главный герой, тбилисский наркоман, «пацифист» и бездельник, делится дозой героина с умирающей пленной абхазской снайпершей. Он гладит ее и говорит: «Ты такая красивая, тебе еб..ся и еб..ся. Да детей рожать. А ты на войне».

«Дама с собачкой», режиссер Юлий Колтун, Германия

Поначалу складывается ощущение, что нас обманули и вместо кино показывают учебный диафильм. Звучит, по выражению режиссера, «бриллиантовый» чеховский рассказ в драгоценном же исполнении Сергея Дрейдена, на экране меняются фотографии, и постепенно приходит ощущение кино: люди и собачка на фотографиях оживают.

Фотофильм придумал, конечно, не Юлий Колтун, взять хотя бы «Взлетную полосу» Криса Маркера, сделанную аж в 1962 году. Чехова мы тоже, кажется, уж всякого видали: и в наши дни, и в разных антуражах. Удачная идея этого проекта в том, что авторы его просто плюнули на фактуру как на нечто несущественное.

Голос за кадром говорит про Ялту — нам показывают виды Гамбурга. В рассказе — молодая и красивая женщина, здесь — немолодая нелепая дурнушка, с фриковским макияжем и нарядами. Чехов четко указал, что собака у нее была шпиц, а не это пятнистое недоразумение, больше похожее на кошку. Но разве это важно. Реальность изменчива и субъективна, считает режиссер. А любовь нет.

«Измена», режиссер Родриго Бейотт, Боливия—Чили—США

Бородатый хиппи в растянутом свитере селится в номер спа-отеля и всю первую половину фильма медленно и церемонно превращается в лощенного метросексуала. Он долго бреется, стрижет ногти, вечность гладит рубашку, на смену трусов у него уходит минут пятнадцать экранного времени. Вдруг раздается телефонный звонок, он берет пистолет и уходит. Вторую половину фильма герой тщательно собирает все состриженное и забрызганные кровью вещи в пакет, переодевается и уходит.

Непостижимым образом с самого начала фильма понятно, что готовится убийство, что герой – гей и что у него любовная драма. Но как режиссеру удалось это сообщить зрителю — магия. Впрочем, гомосексуализм, любовь и даже убийство в этом фильме не самое главное. Главное, как рассказал режиссер, основано на его личных переживаниях. С тех пор как его первая, очень громкая картина «Сексуальная зависимость» получила приз в Локарно и была номинирована на «Оскар», он объездил больше тридцати фестивалей. Последние годы он живет в отелях и в какой-то момент стал ловить себя на мысли, что не всегда понимает, кто он и где находится. Попадая в безликий, казенный гостиничный номер, он, как и его герой, с помощью формальных ритуалов пытается зафиксировать свое существование в этом мире. Это ощущение, знакомое большинству зрителей гораздо ближе, чем трагедии однополой любви, позволяет получать от этого необычного произведения странное, но очевидное удовольствие.